Стоя на набережной в центре Архангельска, можно часами любоваться панорамой двинской акватории. Где-то за горизонтом, за ажурным частоколом «глаголей» портальных кранов дышит невидимое отсюда Белое море. Там рождаются северные ветры, несущие причудливо клубящиеся ряды облаков. Доносятся терпкие соленые морские запахи. Как и прежде, стоят на рейде большие корабли. Их силуэты, словно вырезанные неведомым искусником, застыли на фоне реки, повторяющей перламутровые краски широко раскинувшегося над ней огромного северного неба.

Устье Северной Двины, вплоть до взморья, разорвано на протоки массой островов и островков (поэтому здесь раньше всех других мест в России была организована лоцманская служба, известная с 1613 года). С незапамятных времен началось освоение этого древнего «царства Нептуна». Вспомним хотя бы основание новгородцами Николо-Корельского монастыря в начале XV века. Примерно тогда же возникли и многие поморские поселения этого края. Ближе других находились к Архангельскому «городу» видимые сейчас против набережной знаменитые Кегостров, Мосеев остров, Соломбала. Путь наш лежит туда через новый бетонный мост, начинающийся в конце набережной.

Мосеев остров теперь уже трудно найти. Столетиями принимавший на себя сокрушительные удары ледоходов, он почти стерт с лица земли. Его остатки соединены с Соломбалой и застроены промышленными зданиями.

Местная легенда пытается объяснить его название: уютный, покрытый березовой рощей остров будто бы приглянулся Петру I, воскликнувшему, как только он вступил на его берег: «Мой сей остров!» Исторические факты как будто бы не противоречат этому. К первому приезду Петра в Архангельск здесь был выстроен небольшой трехкомнатный деревянный «путевой дворец», который он предпочел всем остальным жилищам в городе. Роща на острове была при нем прорежена сетью усыпанных песком дорожек и служила местом прогулок горожан.

Когда-то большой, протяженный Кегостров также не устоял перед мощным напором течения Двины. Еще в начале XIX века ширина протоки не превышала здесь 500 м, и жители, находясь на разных берегах, могли переговариваться «с голоса на голос». На острове шумел сосновый бор. Под его защитой стояли службы таможни, куда пришвартовывались для обязательного досмотра все торговые суда. Не случайно отсюда, с южной оконечности Кегострова, рисовали панораму города приезжие художники: таким видели они этот город впервые и он поражал их воображение. В XVIII—XIX веках здесь было несколько поселений. Кегостровцы славились своей мастеровитостью, изготовляли резные прялки, создали даже свой тип затейливой игрушки, много плотничали в соседних деревнях, лили колокола, вместе с соломбаль-цами строили корабли.

Сейчас это ближайший к центру район Большого Архангельска. Здесь в окружении цветов стоит невысокий обелиск на могиле легендарного Тойво Антикайнена — одного из организаторов и руководителей Коммунистической партии Финляндии.

Центром военно-морского района Архангельска со времен Петра I стал Соломбальский остров. В 1693 году здесь по указу Петра было заложено первое в России казенное судостроительное предприятие, просуществовавшее сто шестьдесят восемь лет и спустившее на воду четыреста восемьдесят одно судно.

Море с самого начала определило весь жизненный уклад обитателей Соломбалы. Историки прослеживают десятки династий местных корабелов и мореходов, которые поколения за поколениями, продолжая традиции отцов и дедов, строили и водили корабли. Рожденные на Соломбале, они, отслужив свой срок, ложились в землю тут же, на местном кладбище. Оно цело и сейчас и, как и все здесь, ориентировано на море и дышит морем, зеленое, тенистое, затерянное среди узких проток.

Это своеобразный пантеон северного русского судостроения и судоходства. Скромная по архитектуре небольшая одноглавая каменная церковь Мартина Исповедника выстроена в 1803—1806 годах. Сотни могил, осененных ветвями огромных берез. На одной из них — небольшая стела с изящным рисунком парусника и надписью о том, что здесь похоронен П. К. Пахтусов, известный гидрограф и исследователь Арктики, именем которого названы острова в Карском море и горный хребет на Шпицбергене. Неподалеку — скромные надгробия кораблестроителю А. М. Курочкину, по чертежам которого работали на всех верфях России, и его ученику Ф. Т. Загуляеву. Здесь же — бережно сохраняемая могила уроженца Соломбалы С. Ф. Огородникова.

Соломбала — один из самых промышленных районов современного Архангельска. И вместе с тем здесь, как нигде, явственно ощущается дух старых традиций, веками устоявшийся уклад жизни. Он сказывается и в облике малоэтажной преимущественно деревянной застройки, и в остатках позднее перестроенного, но сохранившего печать старой архитектуры здания Адмиралтейства, возведенного в 1820 году, как предполагают, не без участия крупного русского зодчего А. Д. Захарова.

«Регулярная» планировка Соломбалы, при которой улицы образуют четко спланированные кварталы, создавалась одновременно с подобной же застройкой Васильевского острова Петербурга. Поэтому считают ее возможным автором известного впоследствии петербургского зодчего Доменико Трезини, останавливавшегося в Архангельске в 1700 году на пути из Дании в Нарву. Сохранилась на Соломбале знаменитая «испытательная канава», прорытая в 1694 году по приказу Петра I в болотистом грунте острова для перегона спускаемых на воду новых кораблей.

Хорошо пройтись по мягким упругим дощатым мосткам, проложенным по обе стороны канавы, которую давно уже местные жители переименовали в речку Со-ломбалку. Бесконечный ряд пестро окрашенных судов и суденышек с моторами и без них, с самодельными «капитанскими рубками» почти закрыли зеркало воды неширокого канала. На них спешат обитатели этого «острова корабелов» на работу, уходят рыбачить к двинскому взморью, отправляются в центр города за покупками. Сегодня здесь еще не прервалась связь времен. Ликвидированные в 1864 году верфи были превращены в судоремонтные мастерские, которые в годы Советской власти реконструированы в огромный современный завод «Красная кузница». Продолжая вековые традиции, остров живет полнокровной жизнью.

С самого основания Архангельского города-порта русское правительство всегда было обеспокоено вопросами его безопасности. В 1646 году Посольский приказ запросил из Москвы, можно ли построить в одном из рукавов устья Двины каменные башни, чтобы протянуть между ними цепи и тем запереть на случай военной опасности проход со стороны моря. Ответ был явно неутешителен: на низменных песчаных берегах двинских протоков, находящихся всегда под угрозой весенних ледоходов, ставить башни «не мочно». И все же в 1674 году в Березовском устье были выстроены деревянные башни-«раскаты» для артиллерии на случай вражеского «корабельного приходу». А Петр I в первый же приезд в Архангельск решил выстроить новую каменную крепость на одном из островов в устье Двины, сам корректировал чертежи, одобрив проект Егора Резена (Георга Реза).

Уже в первый год строительства Новодвинской крепости,. в 1701 году, Петр смог убедиться в удачном выборе ее места, когда здесь разыгралось сражение местного гарнизона с четырьмя боевыми шведскими кораблями. «Воровски» придя к русским берегам, шведы попали под огонь благодаря мужеству и находчивости помора Ивана Рябова, заманившего их в узкую протоку напротив крепости, и вынуждены были бросить два корабля, боевые знамена, пушки. Придавая большое значение этой каменно-земляной фортификации, задуманной по последнему слову техники того времени, Петр провел на ее строительстве в 1702 году два месяца. Он жил в небольшом деревянном доме на соседнем острове Маркове. Когда впоследствии остров стало заливать водой, дом перенесли сначала в крепость, затем в Архангельск, а с 1934 года он стал одним из популярных памятников московского музея-заповедника Коломенское.

Заброшенные «за ненадобностью» в 1864 году, сооружения Новодвинской крепости разрушались и к нашему времени сохранились фрагментарно. Архитектура ее белокаменно-кирпичных зданий когда-то восхищала известного знатока русской архитектуры П. П. Покрышкина: это и изысканные барочные волюты над западными и южными воротами, и просторные сводчатые проезды с опускными решетками, и традиционный кирпичный декор зданий внутри крепости. Что из них принадлежало творчеству зодчих братьев Стафуровых, посланных сюда архиепископом Афанасием в 1701 году? Уехав из Холмогор накануне его смерти, они, видимо, туда уже не возвращались, а после окончания работы в Новодвинской крепости осели в Архангельске, где следы их потомков обрываются в 1738 году.

Комментарии  
+1
К сожалению, я не сведущ в этих вопросах. Наверное, ответ на этот вопрос лучше поискать на более тематических ресурсах. Я даже не могу посоветовать на каких... :sad:
+1
Где можно ознакомиться с перспективами на будущее для этих островов?
+1
Пожалуй, этот вопрос выходит за рамки темы сайта..
+1
Здравствуйте по теме.
Спасибо вам за упоминание в статье о кегостровском побережье.
И все-же возникает вопрос .
Когда- островитяне проживающие по Никольскому рукаву - будут иметь возможность круглогодично и круглосуточно перемещаться на авто с островов?

Наверх