Союзный отряд, под охраной крейсеров: „Адмирал Оба" (французский), „Олимпия" (американский) и „Антантив“ (английский), в ночь на 30-е июля двинулся на 17 судах в Белое море. Проводниками отряда были: председатель Мурманского краевого совета эсер Юрьев и бывший капитан Бутаков. Одновременно с этим выступил славяно-британский отряд, под командой английского полковника Торнхиля, занявший почти без боя гор. Онегу.

1 августа, рано утром, эскадра подошла к Мудьюгу. Остров Мудьюг находится недалеко от устья р. Северной Двины, с правой стороны при впадении реки в Белое море.

За несколько дней до падения в Архангельске советской власти на острове было решено установить дополнительную батарею. Бывший морской офицер, руководивший минированием Березовского устья и установкой батарей, оказался предателем: мины, когда нужно было, не взорвались, а две батареи (восемь шестидюймовых орудий) были поставлены на открытом месте, с ничтожными интервалами и ничем не были замаскированы.

Когда на предложение союзников сдаться Мудьюг ответил отказом, то по великолепному прицелу, каким являлись батареи, крейсер дал первый выстрел. Одновременно с судна поднялся гидроплан и сбросил над батареями пачку прокламаций и несколько бомб.

Батареи Мудьюга начали обстрел из всех 8 орудий, но после нескольких выстрелов—из шести орудий уже нельзя было стрелять. Одна из шрапнелей, взорвавшаяся у самой батареи, убила и ранила несколько человек. В числе их был убит комиссар т. Кукин. От бомбы с гидроплана загорелся пороховой склад. Следующими выстрелами с крейсера мудьюжские батареи были окончательно приведенщ в негодное состояние.

С крейсера были спущены катеры с многочнсленным десантом, направившимся к северной оконечности острова.

Часть войсковой команды, прислуга батареи и рабочая артель принудиловцев, состоявшая из буржуазии Архангельска, отступили в тыл и, перейдя вброд залив, вышли на материк.

Оставшиеся части перешли на южную оконечность острова, где начинались минные поля. Но там оказалось, что минные заграждения не были еще окончательно готовы и к тому же были так поставлены, что могли действовать только под прикрытием батарей.

Погрузившись на подошедший буксир, мудьюжцы отправились к Архангельску, находясь всю дорогу под преследованием гидроплана.

В Архангельске 31 июля стало известно, что Онега занята англо-французскими войсками и что они двигаются лесным путем к станции Обозерской, чтобы захватить ее и отрезать Архангельск от центра.

Неприятельский аэроплан, кружась над городом, разбрасывал прокламации за подписью генерала Пуля. Мудьюг сообщал о приближении неприятельских военных судов.

В ночь на 1-е августа, при обсуждении мероприятий по эвакуации ценностей, было решено эвакуировать губисполком по Сев. Двине в гор. Шенкурск.

День 1 августа прошел в поспешных приготовлениях к эвакуации. Погруженные суда должны были отойти все сразу по распоряжению Совета обороны.

В час ночи речная флотилия в шесть пароходов с эвакуируемыми учреждениями и ценностями двинулась вверх по реке. Последний пароход с сотрудниками чрезвычайной комиссии отбыл в 2 часа утра на 2 августа.

С получением сведений о падении Мудьюга латышская рота, железный отряд и другие надежные советские военные части были переброшены на другую сторону Двины. В самом городе были оставлены Беломорский отряд во главе с командиром—предателем Берсом и другие части, не представлявшие ничего серьезного в боевом отношении.

Два большие ледокола „Святогор“ и „Микула Селянинович“, единственные суда, которые могли оказать противнику некоторое сопротивление, были с большим трудом затоплены для того, чтобы заградить устье Двины. Пироксилин, полученный от главного инспектора по взрывчатым веществам, при попытке взорвать ледоколы, оказался негодным. Суда были затоплены путей открытия кингстонов. Это дало потом возможность англичанам без особого труда при помощи водолазов закрыть кингстоны, выкачать воду и поднять ледоколы.

В момент ухода последних пароходов с эвакуируемыми губернскими учреждениями в Архангельске произошло выступление белогвардейцев и перешедшего на их сторону Беломорского отряда Берса.

Еще ночью этот отряд, состоящий из горцев, распространился по городу вместе с выползающим из подполья офицерством и занял намеченные ранее позиции.

Днем 2 августа был открыт пулеметный и орудийный огонь по отступающим советским частям,

начались аресты на улицах случайно оставшихся коммунистов и беспартийных рабочих. Пулеметами из окон обстреливали всех, стремившихся покинуть город. Под орудийным и пулеметным огнем белогвардейского Беломорского отряда команда судна „Чесма“ была вынуждена броситься в реку и на шлюпках и вплавь спасаться на другой берег. Часть этих верных советской власти людей погибла, а другая часть, прорвавшись, направилась вверх по Двине.

Один из ледоколов, затопленных для заграждения фарватера Двины.

В Двинском Березнике, когда туда прибыли члены губисполкома уже было получено телеграфное сообщение, что в Архангельске об‘явлено о переходе власти в руки представителей союза земства и городов, и временное управление Северной области предписывает задерживать большевиков, везущих ценности.

Власть в Архангельске оказалась в руках белогвардейцев еще до прихода союзных отрядов.

Союзный десант высадился в Архангельске только к вечеру 2 августа.

Основными непосредственными. причинами сдачи Архангельска были: а) слабость местной советской власти и красных вооруженных сил; б) предательство военных специалистов и соглашательских партий — эсеров и меньшевиков.

Наверх